Какое-то время мы жили в очень аутентичном районе острова, где практически не бывает иностранцев, а из окон дома не увидишь ничего кроме густых тропических джунглей. Но в один из дней нашу идиллию потревожил экскаватор, который принялся выравнивать участок неподалеку, а следом пожаловал и новый сосед, пожилой немец Гюнтер.

Не спросив нашего имени, Гюнтер начал с порога в подробностях рассказывать о своей жизни – бывший архитектор, 15 лет на Самуи, 10 лет женат на тайке, недавно получил вид на жительство, и дом будет записан на его имя, так что может своей тайской жене в любой момент сделать ручкой “бай-бай”, очень любит искусство, русскую оперу и балет, бывал в лучших музеях мира.

Потом Гюнтер стал часто встречаться по утрам на море, в котором уже 10 лет плавал каждое утро ради поддежания формы, невзирая на погодные условия. Во время этих случайных встреч непрерывным потоком продолжала литься информация о том, как он терпеть не может тайцев, какие они некультурные, о том, как тяжело воспитанному европейцу жить среди невежественных людей. Рассказал о своем взрослом сыне-бездельнике в Германии, которого родила женщина, с которой он встречался, а потом всю жизнь вытягивала деньги на содержание ребенка. Между делом не забывал проехаться по нашим соседям, выкладывая самую интимную информацию, которую ему когда-то доверили, считая своим другом. Во время этих частых встреч Гюнтер ни разу не проявил интереса к нашей жизни и так и не поинтересовался, как нас зовут.

Все это время он строил дом своей мечты. Дом получался одновременно грандиозным и до крайности нелепым сооружением. Например, на плоской крыше дома был установлен унитаз, а гостиной комнатой служило пространство на открытой веранде, где он жил, ничуть не смущаясь хоть и редких, но посторонних глаз. При всей его величественности, в доме имелась лишь одна спальня, ванная комната и крошечная кухня с отдельным входом. С большой гордостью демонстрировал Гюнтер свой дом, обращая мое внимание на дорогой матрац, столешницу в ванной из редкого камня, дорогую плитку на полу. Рядом с его кроватью с дорогим матрацем лежал простой матрац, предназначавшийся для жены, когда она приезжала на выходные с материка, где трудилась за сущие копейки. Во время показа он весь светился от гордости и признался, что эти полгода, пока он придумывал и строил этот дом, были самыми счастливыми в его жизни.

На вопрос, почему же он не построил хотя бы две спальни, ведь его сын с внуками может захотеть приехать погостить, Гюнтер отвечал, что этот дом построен им самим за его личные деньги, и предназначен только для него.

Потом мы съехали из того дома на противоположный конец острова и через несколько месяцев встретили Гюнтера и его молодую жену в местном супермаркете. Гюнтер странно не реагировал на вопросы, и жена рассказала, что у него случился инсульт, в результате чего он теперь не может говорить.

Спустя еще какое-то время мы оказались в том районе и, проезжая мимо дома Гюнтера, заметили, что в нем никто не живет, и он потихоньку приходит в полный упадок.

На фото: дом Гюнтера в процессе строительства.